Аутлэндер феерично перескакивает Игру Престолов по части трэша, надо сказать.

@темы: outlander

---

Science Shows What Meditation Really Does to Your Brain

Meditation, according to its spiritual gurus, is a universal panacea. Enthusiasts have long preached its benefits, which include its ability to lower anxiety, improve concentration, help treat those with HIV and even extend one's life expectancy.

While it's undeniable meditation contributes to a sense of inner piece, its physiological benefits remain less certain. That is, until a team of researchers confirmed them. What they uncovered is more than surprising.

"We found several brain regions that had changed," Sara Lazar, an associate research scientist at Massachusetts General Hospital, told Mic. Lazar conducted a major study on meditation in 2011 and was one of the earliest scientists to take a serious look at the practice, according to the Washington Post.

Some of the changes she saw took place in the posterior cingulate cortex, which helps control one's ability to focus on the task at hand, the left hippocampus, which helps in learning, cognition and memory and the temporo parietal junction, which helps manage empathy and compassion. Brain scans of people who meditate reveal they have more gray matter than non-meditators.

фото мозга!

Increased gray matter in areas of the brain often correlates to heightened abilities in a range of skills. "Musicians," said Lazar as an example "have more gray matter in music areas than non-musicians." The logical conclusion, therefore, is that skills touched by areas of the brain that benefit from meditation will undergo a similar improvement.

Meditation is like a super-vitamin for your brain. It targets and boosts the parts that are already strong, and improves their functionality to make them even stronger.

Lazar said when people began meditating, their amygdala got smaller. That is the area of the brain most closely associated with fear and aggression.

Of course, meditating is not a universal panacea, but there are distinctive benefits to the practice. "There is something more to meditation than just sitting," Lazar said.

Nationally, 50% of Americans report working more than 40 hours a week. Unsurprisingly, all the added time at the office has come amid shrinking vacation for employees as well. A 2013 study by the global forecasting agency Oxford Economics found workers have taken less vacation than at any time in four decades.

Given all the unique challenges faced today by young and old, anything safe that helps people chill out is worth a look. Given how easy meditation can be, it's something everyone should give serious consideration.

@темы: yeah, science!, eat your greens!, псих, ликвидация безграмотности

---

Вернулся из Финляндии, испытал мерзкое чувство
www.gazeta.ru/travel/2013/05/29_e_5361273.shtml
Почему туристам удобно отдыхать в Финляндии и неудобно в России

Вернулся из велотрипа по Финляндии, который буквально перевернул мое отношение к финнам.

От редакции. Обращаем ваше внимание, что тексты, опубликованные в рубрике «Личный опыт», написаны читателями «Газеты.Ru». Редакция не всегда разделяет их точку зрения.

Маршрут проходил по финской провинции, дороги — грунтовые. Ночевки — вне кемпингов. Не многие знают, но вставать с палаткой в Финляндии можно везде. Граница и таможня на велосипеде проходятся за пять минут без очереди (Привет, автомобилисты!). Сразу от границы начинаются велодорожки, но дальше в деревенской части страны асфальта и прочих удобств нет.

О финской дорожной инфраструктуре написано много, как и о самих финнах, которые в разных «Особенностях национальной рыбалки», да и в нашем сознании в основном предстают некими неотесанными, пьяными увальнями. А любая страна — это люди, вот они-то меня и удивили. Вот несколько эпизодов интересных с культурологической точки зрения: мы приехали в музей деревянного зодчества в Иматре, но облом, он оказался закрыт до июня. Встретили хозяина, возившегося с машиной. Он открыл музей — все избы старые финские с деревенской утварью, приветливо сказал: «Смотрите» и ушел обратно в машину.

Ни слова о деньгах и никакого страха за драгоценное музейное имущество, как в наших Кижах и прочих музеях, где в каждой комнате по смотрителю.

Вторая история: девушка, торговавшая мороженным, заметила, что мы рассматриваем карту и подошла узнать, все ли в порядке. И когда не смогла нам помочь, закрыла свой киоск (!) и решила позвать маму, сидевшую неподалеку, чтобы та подсказала. Пришла мама, которая говорила немного по-русски, и помогла и даже откуда-то принесла и подарила более подробную карту. Вроде мелочи, да? Но приятно.

Но и на этом наш культурный экспириенс не закончился. Уже под ночь, проехав более 80 километров по сельским дорогам, в районе Суокумы нам никак не удавалось найти выход к озеру. Слишком много тропинок и тропок. Решили ловить редкие в этих местах машины, чтобы спросить дорогу. Остановилась первая же (!) машина. Водитель — голый по пояс рыжебородый финн, а с ним его миловидная подруга. Мы объяснили проблему, что хотим переночевать у озера, вдали от людей и ближе к воде. Проблему они поняли. Стали пытаться чертить карту. Не получилось. Попросили подождать десять минут. Уехали и что вы думаете — вернулись на велосипедах!! И проводили нас несколько километров по лесным дорогам к озеру. Эта пара живет на хуторе и разводит лошадей. Мы видели прекрасных коней в поле неподалеку.

Ну и последняя история: после утренних шестидесяти километров под палящим солнцем, мы попросили воды у одного из фермеров, работавших в поле. Фермер не отрываясь от работы указал рукой на свой дом: «Идите и налейте на кухне». Офигеть! Думаете, это мелочи? Но это ведь ни какая-то там Германия, это Финляндия здесь под боком, рядом с русской границей, и как другая планета!

Каким образом? Почему так? Находясь там, я постоянно задавал себе эти вопросы. И мой внутренний патриотизм и мою национальную гордость постоянно подтачивало мерзкое чувство несостоятельности и ущербности.

Вот та же природа по обе стороны границы, те же березки, сосенки, каменистые склоны и болота. Конечно, северная природа не самая удобная для взращивания разных культур и животноводства (так у нас обычно оправдываются), но в Финляндии поля распаханы, везде хутора с прекрасным хозяйством. Люди разводят лошадей, кто-то коз и коров. Везде почтовые ящики со свежими газетами.

Дома не заперты. Чистота на дорогах – ни мусора, ничего. У каждого озера лодки и домики для барбекю общего пользования. В городах покрупнее велодорожки, никак не пересекающиеся с автомобильными.

Полицию за всю поездку мы не видели ни разу. Общее ощущение, что явно нация взяла и сделала все под себя, для своего кайфа и удобства. Природа не угроблена – за одну короткую поездку можно увидеть зайцев, лис, сов. У нас, к примеру, за десять лет я один раз только встретил лису. Зато полицию с многочисленными КПП в приграничных областях встречаю постоянно. Пять раз проверяли паспорт, начиная с Лесогорска. Интересно, зачем? Два раза пытались сознательно напугать или сбить на машине. Натравливали собак.

Я уже ничему не удивляюсь, много лет путешествую по России. Но к иллюстрации рассказа о Финляндии приведу несколько коротких свежих эпизодов «российского гостеприимства» (из множества) за этот только-только начавшийся велосезон.

На майские ездили недалеко от Хийтолы по северному берегу Ладоги, увидели пожар в полях и одиноко стоящий домик, к которому подбирался огонь. Поехали по дорожке к домику предупредить о надвигающейся опасности. Выбежала бабка и не дав нам рта раскрыть сразу: «Что вы тут забыли? Это дорога не проезжая. Убирайтесь вон!!!». Сказали, что предупредить о пожаре за домом. Поджала губы: «Посмотрим. А вы уезжайте».

Второй эпизод: прокололся, отстал от товарищей, пытался застопить машину, чтобы уточнить маршрут. Я простоял час, проехало мимо около сорока машин, прежде чем остановилась раздолбанная девятка, и та с ветераном войны, глухим на одно ухо, который все-таки помог.

И третий эпизод: под Каменогорском — выехали из дичайшего леса к какой-то усадьбе с фонтанами и с красивым домом — решили спросить о том, куда дальше ведет дорога — выскочил жирный хозяин со свинячими глазками, в которых так и читается вечный застрявший страх, что вот даже спрятавшись в этой глуши с наворованными деньгами, его рано или поздно найдут и спросят «Откуда?».

И конечно из его глотки вырвались вместо приветствий сразу угрозы: «Что вы тут ездите? Сейчас собак спущу. Пошли вон!». Вот такой вот контраст, вот такое «гостеприимство». Вот из-за этого, путешествуя по Финляндии, я думал в основном о нашей с вами родине.

И когда ехал обратно, уже в Ленинградской области, по-другому смотрел вокруг — на эти свалки, мусор, разруху. Обращал внимание, что нет ни одного вспаханного поля по дороге. В основном или пустые деревни или грязнущие заводы и комбинаты (привет Светогорск!) или частные дома с припаркованными джипами и высоченными заборами, вокруг которых свалка из мусора, валяющихся шин и прочей нечисти.

Все подходы к озерам загажены так, что страшно подойти. А чаще не подойти по другой причине — все озера и даже весь север Ладоги нелегально застроены. У всех собаки и джипы. А места общего пользования с таким количеством мусора, что сколько мы не пытались его вывозить на своих велосипедах, иногда таща по три дня мусорные мешки — этот мусор не иссякаем. Что говорить, если даже таможенная, еще закрытая, территория с русской стороны в Брусничном — загажена так, что словами не описать.

Вот и вопрос: как с этим жить?

@темы: политичное

---

переезд еще и не начался толком, а уже от общения с семьей по этому поводу уже ощущение, что проще не переезжать, лишь бы не слышать эту гору новых претензий и маразмов, к которым я не привычна.

@темы: гиф, personal place

---

@темы: гиф

---

@темы: гиф

---

«Петя, не суй гвозди в розетку!» Лекция Катерины Мурашовой

На долгожданную встречу с читателями и участниками клуба «Сноб» приехала из Санкт-Петербурга Катерина Мурашова, чтобы прочитать лекцию «Как стать взрослым?» для дискуссионного проекта «Сноб. Диалоги». Из лекции мы узнали, когда нужно объяснять ребенку запреты, а когда нет, почему подростка не стоит насильно водить в филармонию и как дети умеют манипулировать взрослыми.

1. Ребенок приходит в мир

Детские приюты в конце XIX века были довольно приличными учреждениями: там было чисто, хорошо проветривалось, и подброшенных младенцев регулярно пеленали и кормили. Несмотря на это, смертность детей в возрасте до года составляла 90%, хотя нельзя было сказать, что им чего-то не хватало. Нянечкам, которые ухаживали за этими детьми, эта статистика была хорошо известна. Они были живыми людьми, поэтому, зная, что из десяти подопечных девять погибнет, а один останется, каждой из них хотелось, чтобы выжил тот, который симпатичен именно ей. И к концу XIX века они уже знали, как помочь младенцам выжить. Нет, они не разбирались в психологии — эта наука тогда сама еще не вышла из пеленок, а нянечки и вовсе были необразованными. Что же они делали? Привязывали ребенка за спину платком крест-накрест и в течение дня носили его — не разговаривали с ним, не играли, не развивали, а просто носили — и ребенок выживал! Психологи заинтересовались этим явлением и в конце концов пришли к выводу: когда ребенок появляется, он некоторое время ищет ответ на вопрос, рад ли ему этот мир, хотят ли его здесь видеть. Понятно, что дети, которых подбросили в приют, получали отрицательный ответ на этот вопрос. Те же, кого носили на себе, чувствовали, что они кому-то нужны. В девяностые годы знакомый врач в детской больнице рассказывал мне, что если в реанимацию проступает ребенок из семьи и ребенок из дома малютки с осложнениями одинаковой тяжести, то вероятность летального исхода у последнего в три раза больше, несмотря на то что внимания медперсонала к детдомовцу будет даже больше.

Базовое доверие к жизни формируется у ребенка в первый год жизни, поэтому этот год можно назвать кризисным. Бывает и так, что ребенок понял, что не нужен, но не ушел: современные технологии все же научились решать проблему детской смертности. У человека с несформированным базовым доверием к жизни особенное поведение: он ни во что не верит — ни в альтруизм, ни в искренность чувств. Он уверен, что его любят за наличие квартиры в Москве, а начальники на работе хвалят исключительно для того, чтобы еще больше загрузить. Все мы сталкивались с такими людьми, и «переродить» их заново, внушив базовое доверие к жизни, практически непосильная задача для психоаналитиков.

2. Ребенок видит границы

Если у ребенка сформировалось базовое доверие к жизни, то в течение первого своего года он воспринимает окружающих исключительно как обслуживающий персонал, который делает все только ради него: захотел есть — покормили, захотел на ручки — взяли, описался — тут же меняют пеленки. Где-то в год он выползает из кроватки и начинает исследовать мир, открывшийся его цепким ручонкам. Тут же он сталкивается с первым запретом: «Это не трожь, это положи, туда не лезь». В год ребенок знает слово «нельзя», но мир вокруг так интересен, что он на это слово совсем не обращает внимания: туда не пустили — что ж, пойду в другую сторону. Проходит еще некоторое время, ребенку исполняется примерно полтора года — и у него происходит озарение: кажется, все же не все в этом мире предназначено для него. Эта мысль грандиозна и переворачивает жизнь с ног на голову. Родители иногда приходят ко мне с такими словами: «Знаете, он еще две недели назад был нормальный, а сейчас с ним что-то не то». И правда, ребенок изменяется буквально по щелчку — в нем начинает работать особая биологическая программа. Эта биологическая программа работает у всех детенышей высших млекопитающих — у щенят, котят и медвежат она такая же, как и у младенца. Программа выясняет, где находятся границы, установленные словом «нельзя», и как их подвинуть, сделать так, чтобы «нельзя» было поменьше, а «можно» — побольше.

Когда родители обозначают для ребенка границы, он начинает их тестировать. Классический пример: «Петя, не ходи в лужу!» — тут же Петя, глядя в глаза тому, кто это сказал, медленно заходит в лужу. И ему в этот момент хочется исследовать вовсе не лужу — в таких случаях дети сидят на корточках и шурудят по дну палкой — ему интересна лишь реакция человека, озвучившего запрет, на нарушение этого запрета. У ребенка нет никаких других способов исследовать запрет, кроме как его нарушить. Если границы поставлены четко и жестко, этот этап проходит быстро и забывается.

Есть три способа, с помощью которых дети исследуют границы, и каждый ребенок пробует все три. Какой способ срабатывает, тот и закрепляется. Допустим, ребенок говорит: «Хочу бутылочку воды», а ему говорят: «Нет, не дадим, зальешь все». Запрет понятен, но нужно его проверить — вдруг границы запрета можно подвинуть. Первый способ — прямая агрессия: «Дай, дай, дай, дай — упаду, посинею!!!» Это делается из расчета на то, что родители испугаются и уступят. И такое происходит, мне говорят: «Он так падает! У него носогубный треугольник синеет! Мы ему в итоге даем все, что он просит, потому что нам врач сказал, что ребенок кричать не должен». Этот способ используется детьми не очень умными, но сильными, с сильной нервной системой. Второй способ — нытье: «Мамочка, миленькая, умоляю, ну пожалуйста, мне немного надо, я ничего не испорчу». Способ рассчитан на то, что мама даст, лишь бы ребенок замолчал. Наконец, третий способ для детей чуть постарше — манипуляция. Сначала ребенок приходит к папе: «Знаешь, руки так тянутся к молотку, так хочется гвоздь забить, а бабушка говорит, что я пальцы отобью». Потом приходит к бабушке: «Так хочу твоих вкусных пирожков, а папа говорит, что у меня щеки из-за спины видны».

3. Когда границ не видно, или Притча про зеленый диван

Что происходит, если в установленных родителями границах находится лазейка? На консультациях я обычно рассказываю притчу про зеленый диван, которая объясняет последствия. Представьте, что в семье есть мама, папа, бабушка и зеленый диван, на котором ребенку очень хочется попрыгать. Границы для него должны быть выставлены двумя способами. Первый: ему просто разрешают это делать, и он прыгает, пока не напрыгается. Второй: ему запрещают, и если он начинает, его всякий раз хватают за шкирку и сгоняют с дивана до тех пор, пока он не усвоит правило. И не начнет прыгать тогда, когда его никто не видит. Но, поскольку в доме на одного полуторагодовалого ребенка приходятся трое взрослых, на диване он практически не будет прыгать. Бывает и по-другому. Например, мама считает, что прыгать на диване нельзя, потому что ребенок может упасть и удариться. Папа же считает, что прыгать можно, так как, если запрещать, в ребенке не разовьется ловкость, и шансы удариться обо все, стоящее рядом, только возрастут. Бабушка согласна с мамой: она считает, что на диване прыгать опасно, но когда она говорит со своей подружкой по телефону, она готова закрыть глаза на то, что ребенок прыгает.

Итак, можно ли ребенку прыгать на диване, если в комнате находятся одновременно папа и бабушка, которая не говорит по телефону? Если вся семья живет на шее папы, то, скорее всего, он в комнате главный — значит, вроде как можно. Если это студенческая семья, которая живет на иждивении бабушки, то нельзя. А если возникнет конфликт между папой и бабушкой на тему того, можно ребенку попрыгать или нет, и вмешается мама — на чью сторону она встанет? Для этого надо знать, чьей мамой является бабушка. Потому что если это мамина мама и если у дочери и матери одна позиция, то вдвоем они папу «задвинут». А если это свекровь и отношения так себе, то мама может встать и на сторону мужа, хоть она не разделяет его позицию относительно прыгания на диване. Ребенку, как мы помним, полтора года. А диван в квартире, оказывается, не один, и границ нужно установить много — ребенку приходится решать непростые задачи, связанные с семейной иерархией, в результате чего его нервная система перегружается. Ребенок перестает спать, начинает капризничать на ровном месте.

Жесткое и однозначное установление границ никогда не вредит психике ребенка — ей вредит только отсутствие этих границ. Главное, чтобы все родители четко определили, что будет в этих границах, а что за ними, и не меняли решение под настроение. Если что-то запрещено, но иногда можно, то лучше разрешите сразу, потому что нет хуже ситуации, когда ребенку в чем-то запрещенном уступают иногда. Сразу возникает вопрос: зачем же вы тогда его так долго мучили запретом, почему не дали чего-то сразу? Если речь идет об агрессии, направленной на члена семьи, — не на брата и сестру, а на старших, например, ребенок бьет маму, — надо наложить на это табу. Табу — это запрет без объяснения причины. Как это делается: тот, кого ударил ребенок, встает, отшвыривает ребенка, воздевает руки к небу и говорит: «О боже, в моей семье этот сопляк (называйте его в третьем лице) посмел поднять руку на мать! Я разочарована!» Текст речи на самом деле неважен — важно, чтобы речь была эмоционально заряжена и не содержала местоимения «ты». После произнесения речи родитель, которого ударили, уходит, стеная. Его супруг должен произнести точно такой же монолог, затем отправиться утешать обиженного. Реакция ребенка может быть разной, от ступора до дикой бури, но она будет, потому что с ним произошло самое страшное — отторжение от родителей. Немецкие этнографы застали времена, когда член племени, нарушивший табу и изгнанный из племени, ложился и умирал, будучи совершенно здоровым. Если ребенок начнет цепляться за штаны и просить прощения, нужно просто перешагивать через него, во время ужина швырять ему на стол тарелку, при укладывании ко сну не желать спокойной ночи, и продолжаться это должно столько, насколько хватит сил. Надо быть готовым к тому, что ребенок проведет эксперимент: когда буря уляжется, он подойдет сзади и легонько стукнет, чтобы проверить, не привиделся ли ему весь этот ужас с отторжением. В ответ на его легкий стук родителям нужно отыграть весь спектакль еще раз и по полной. После нескольких раз рука ребенка будет подниматься на родителя — и опускаться. Нельзя табуировать все подряд, например, хрустальную вазу — пусть лучше разобьет, ведь психика ребенка дороже, чем вещь. Если ребенок избивает собаку, которую вы считаете членом своей семьи, наложение табу на это допускается, но для ребенка не должно быть больше двух-трех табу.

4. О главной задаче родителей

По каким-то неизвестным мне причинам выросло уже целых два поколения «объяснятельных» мам, которые вместо жесткого установления границ пытаются без грубости что-то объяснить ребенку, чтобы он не делал того, чего не надо. Например, идет мальчик с двумя гвоздями к розетке — биологическая программа запущена! — мама, вместо того чтобы отвести сына от розетки, прижимается к стене и начинает: «Петечка, не ходи к розетке! В розетке живет электрический ток, электрический ток может укусить Петю, Петю увезут в больницу и будут давать лекарства, Петечка может даже умереть, мама будет плакать, Петечку похоронят в земле — не суй, Петя, гвозди в розетку, там электрический ток!» Очень продвинутого ребенка электрический ток заинтересует лет в десять, остальным насильно объяснят лет в 14 на уроке физики, большинство из нас никогда не заинтересуется природой электрического тока — что делает эта мать, понять невозможно. Просто ей кто-то дал установку на «правильное воспитание». (о, это я такой буду 10000%)

У некоторых родителей есть идея, что существует знание о том, как правильно воспитывать детей, главное — получить его, делать все правильно, и тогда дети тоже будут «правильными». При наличии интернета поиск этого знания превращается в удивительное приключение. На одном сайте написано: «Ребенка надо укладывать спать только с мамой, это его успокаивает. Если он будет спать отдельно, он вырастет без базового доверия к жизни, и у него все будет очень плохо». Переходишь по следующей ссылке, а там: «Ни в коем случае не спите с ребенком! Он должен знать свою кроватку, и он не сядет на шею, тем более это функционально». Мать читает обе рекомендации — они кажутся ей одинаково здравыми, но ребенок у нее только один, а меж тем дело к вечеру, и его надо куда-то положить — она мечется. У нее появляется желание назначить кого-то экспертом и слушаться только его. Раньше единственно верным рецептом на все случаи был лишь тот, который рассказывала мать мамы. Но только не в наше время. На моих консультациях такие родители достают блокноты с ручками или планшет и говорят, что к полутора годам наделали, наверное, много ошибок в воспитании, но надеются, что еще есть шанс все исправить — сейчас они запишут все, что я им скажу, и пойдут делать все правильно. Так вот, этого «правильного» знания нету. Если кто-то говорит вам «я знаю как» — он врет. Мир слишком разнообразен. Ребенок приходит в него, не зная, куда он попал, с готовностью приспособиться к тому, что здесь происходит. И главная задача родителей — рассказать ему, как тут все устроено: где он будет есть, где спать, разрешено ли рисовать на стенах или лизать мороженое на улице. Нет неправильных вариантов, и разнообразие нашего мира — доказательство тому. Ребенок может родиться в степи, в семье кочевников — и тогда он до 17 лет будет спать с родителями на кошме, есть руками и подолгу оставаться в одиночестве. Он может родиться в британской аристократической семье, спать в своей колыбельке, и никто никогда не возьмет его к себе, в три года он будет кушать с ножом и вилкой и все время будет под присмотром няни. И мы не можем сказать, что кочевники или английские аристократы воспитывают детей неправильно.

5. Мама, я умру?

После прохождения этапа установки границ ребенок вступает в стадию креативности, у него появляется запрос на причинно-следственные связи, который вы должны удовлетворить — тот самый возраст почемучки. «Нет, не дам тебе бутылку воды!» — «А почему?» Вы обязаны ответить. Не спрашивает — не отвечайте. В этот период случается первый экзистенциальный кризис, его невозможно не заметить, но иногда ему не придают значения. Ребенок узнает о своей смертности: в семье кто-то умирает или он видит на улице сбитую машиной собаку. Я знаю одного ребенка, у которого этот кризис начался после того, как он по телевизору увидел похороны патриарха. Звучит вопрос: «Мама, а ты умрешь? А я умру?» Да, вопрос жутковатый, потому что, когда на него не отвечают, ребенок задает его снова. Еще страшнее, когда ребенок его не задает, уходит в себя и что-то сам себе придумывает.

При всей кажущейся жути этого кризиса он проходит гораздо быстрее и проще, чем этап установки границ. Родителям или одному из них достаточно сказать ребенку, как он думает. Если родитель атеист, он ответит: «Да, конечно, мы умрем! Но ты еще маленький, это будет очень нескоро. Я тоже еще молод. Люди остаются в своих делах и детях. Вот, прабабушка умерла, но у нее осталась дочка, я, внук, ты, правнук. Жизнь продолжается». (прекрасный ответ, я от него потом еще год еженощно ревела)))) Если человек христианин, он скажет: «Тело смертно — скоро поедем на кладбище проведать бабушку. Но душа бессмертна, так что бабушкина душа сейчас на небе и смотрит на нас оттуда». Буддист ответит: «Мы умираем, да, но мы заново рождаемся кем-то другим, в зависимости от того, хорошо или плохо мы себя вели». Одним словом, к моменту, когда ребенку исполнится примерно четыре года, родителям было бы неплохо обзавестись хоть каким-нибудь мировоззрением. Если мировоззрения нету, ребенок остается неудовлетворенным. Ведь ясно же, что в четыре года он спрашивает не куда душа девается — ему нужно увидеть, что родитель в курсе того, что смерть есть, и реагирует на это спокойно, а значит, ребенок тоже может быть спокоен. Если же родитель при упоминании смерти начинает метаться, не зная, что сказать, ребенок думает, что нащупал что-то действительно страшное, и его тревога растет.

6. Подростковый кризис: пересмотр договора

Многие думают, что подростковый кризис — это запрос на взрослость. Но это не так: какая взрослость в тринадцать лет? На самом деле это запрос на пересмотр договора «мать — ребенок». Как только ребенок появляется, мать как бы заключает с ним договор о том, что она берет его в сыновья или в дочери и обещает в обмен кормить, одевать, всячески заботиться и дать образование. Они с ребенком будут надолго психологически связаны пуповиной. То самое «мы покакали» означает, что мать себя от ребенка не отделяет. Со временем эта невидимая пуповина начинает растягиваться, но не исчезает. Ее можно заметить, наблюдая, как трехлетний мальчик, набегавшись на детской площадке, подбегает к матери, утыкается ей в коленки и просто стоит так некоторое время, ничего не спрашивая и не прося, а потом отправляется бегать дальше, как ни в чем не бывало. В какой-то момент пуповина настолько растягивается, что начинает причинять боль обеим сторонам — тут-то ребенок и запрашивает пересмотр договора «мать — ребенок», который перестает его устраивать. Он не знает, чего хочет вместо этого — просто хочет другого.

В традиционных обществах никакого подросткового кризиса нет: там ребенок остается ребенком до момента инициации, когда он проходит необходимые испытания — например, приносит старейшинам тушу зубра или головы трех врагов, — и с тех пор его записывают во взрослые со всеми правами и обязанностями. (это мне регулярно взрывает мозг, на самом деле: что проблемы подросткового возраста обусловлены социально)

В нашем обществе обрядов инициации нет. Что происходит, когда родители чувствуют дерганье пуповины? Они могут сказать ребенку: «О’кей, все понятно. Что ж, теперь ты взрослый со всеми правами и обязанностями, мы не делаем больше различий между нами и тобой». Когда так поступают, ребенок иногда пугается и, вместо того чтобы чувствовать себя свободным, наоборот, может прилепиться к родителям. Есть и другой сценарий развития событий: родитель чувствует, как дергают за пуповину, и начинает думать: ой, все, началось, сейчас ребенок начнет пить и колоться, уже серьгу в нос вставил! Родитель не перерезает пуповину, а быстро наматывает ее на кулак. Когда ребенок понимает, что вместо ожидаемого отдаления он, наоборот, насильно притягивается родителями, он начинает грызть пуповину сам, в результате чего концы натянувшейся до предела пуповины ударяют по обоим, отношения портятся на долгие годы и могут больше не восстановиться. Подростковый возраст превращается в подростковый кризис только тогда, когда родители не хотят пересматривать договор.

Опять же, нет правильного способа перерезания психологической пуповины — это зависит от каждой конкретной семьи. Главное, что обязан сделать родитель, когда заметил, что за пуповину начали дергать, — признаться себе, что он это заметил и что ребенку действительно нужен пересмотр договора. Надо дать ему понять, что вы это заметили и будете думать над поставленной задачей.

Стоит понимать, что у ребенка, запрашивающего пересмотр договора, нет ни сил, ни ресурсов противостоять семье. «Мы всей семьей едем кататься на лыжах, почему ты пошел к телевизору?!», «У нас намечен поход в филармонию — как, ты не хочешь послушать Брамса?!» — ребенок не может сопротивляться такому давлению, и запущенная в нем очередная биологическая программа говорит ему, что надо сваливать от них, иначе он так всю жизнь и будет Брамса слушать. Он понимает, что в одиночку ему не справиться, но это возможно, если он будет состоять в группе — так запускается реакция группирования. Ребенок ищет себе подобных по определенному ряду признаков, чтобы противостоять родителям было проще. Это может быть как группа подростков, которые грабят ларьки, так и группа подростков, которые восстанавливают храм или любят музыку коллектива «Ногу свело!». Пока ребенок еще не нашел своих, можно ненавязчиво ему помочь и отвести в коллектив подростков его возраста, которые делают что-то вместе, чтобы он не примкнул к тем, кто вам совсем не понравится. Главное — перестаньте таскать подростка на Брамса, если он не хочет! Если пересмотр договора прошел благополучно, то однажды утром ребенок просыпается, идет к зеркалу вставлять кольцо в нос, смотрит на себя и думает: «Я что, идиот? Кажется, я слишком взрослый для этого».

Когда мы становимся взрослыми?

Человек может сказать: «Мне уже двадцать семь, но я чувствую, что до сих пор не повзрослел. Что делать?» Современный мир поощряет неотению — явление, при котором существо приобретает возможность размножаться, будучи незрелым. Пример психологической неотении — собаки. Они подчиняются человеку только потому, что не становятся взрослыми психологически. Их сделали таковыми с помощью искусственного отбора. Волчата развиваются как щенки, но после полового созревания они перестают подчиняться человеку. Ради продления периода детства и возможности обучения (в наши дни человеку постоянно приходится чему-то учиться и доучиваться) общество оттягивает взросление. Признак по-настоящему взрослого человека: его не волнует он сам. Он может переживать за здоровье детей, за судьбу своего дела, но самокопание ему не свойственно, так как он нашел ответы на все свои вопросы.

Современная цивилизация такую взрослость не поощряет. В результате у детей, выросших в этой цивилизации, есть возможность быть гибкими, часто менять страну, осваивать новые специальности. А платим мы за это тем, что постоянно находимся в переходном периоде, чувствуем, что что-то в нас не так, что настоящая жизнь где-то вдали и ждет нас. Мы начинаем думать, как с этим справиться — сходить ли к психотерапевту, или, может, переехать в Америку, или попить транквилизаторов, лишь бы хоть что-то сделать с этим состоянием внутренней невзрослости. Повзрослеть сегодня удается далеко не каждому. Мы застряли между «быть» и «казаться». Взрослое «быть» нам зачастую даже неинтересно. Интернет-пространство позволяет менять маски. Пожалуй, взрослый человек сегодня — тот человек, который знает, в какой маске он в данный момент, отдает себе в этом отчет и действует соответственно. Ни ускорять, ни тормозить процесс взросления не нужно. Если вы почувствуете, что вам рано считать себя взрослым, побудьте еще ребенком.

@темы: социальное, псих, ликвидация безграмотности

---

30.05.2015 в 23:43

Пишет  CoffeeBee:

и коллаж и фанфик сделаны в подарок Радужный Аркадий на красном тракторе

Название: 3 дня, 16 часов и 42 минуты
Автор: CoffeeBee
Бета: esplodio
Размер: мини, ~ 1141 слово
Пейринг: Хартвин, Рокслин
Категория: слэш, гет
Жанр: slice of life, юмор
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: АU
Размещение: с разрешения автора

В том, что это провальная затея, Гарри был уверен с самого начала. Отправиться в незапланированный отпуск, когда весь мир катится к черту, казалось полнейшим абсурдом, и Мерлин его убеждения по этому вопросу поддерживал. Но, очевидно, Кингсмэн в последнее время особенно везло с рекрутами. Хотя бы потому, что новые Ланселот и Галахад словно бы обладали сверхчеловеческой способностью к убеждению.

Рокси и Эггзи отчего-то решили, что всем им не помешает немного расслабиться, проведя свободное время вместе где-нибудь у моря. По их мнению это помогло бы Гарри окончательно прийти в себя после возвращения с того света, а остальным - осознать, что он действительно жив-здоров.

Когда несколькими днями ранее взбешенный и одновременно с тем обрадованный Эггзи сперва врезал Гарри от всей души, а затем так же отчаянно его обнял, Рокси как бы невзначай обронила, что реши Мерлин вот так притвориться мертвым на полгода, она по возвращении абсолютно точно убила бы его по-настоящему. И все четверо заключили негласное соглашение: никогда не «умирать».

А потом откуда-то всплыла эта странная идея - оторваться от работы и хотя бы на несколько дней уйти в сторону от проблем. Постягивать пуленепробиваемые пиджаки, развязать галстуки, выключить кингсмэновкие очки и оставить опасные зонты дома на вешалке.

- Ты ведь новый Артур, - заявил тогда Эггзи в защиту их с Рокси совместных планов. - А значит, сам себе босс. Можешь брать выходной, когда вздумается.

И Гарри сам не заметил, как оказался на борту самолета, - не рабочего, обычного – вместе с Мерлином, Эггзи и Рокси. Никто из них и представить себе не мог, что их ждут, пожалуй, самые красочные выходные в жизни.

Да что уж там, они не представляли подобного даже проснувшись наутро после первого проведенного у моря дня. Непонятно было, кто из них очнулся первым – совесть, головная боль или мучимые похмельем тела. Уж точно не память.

Половину прошедшего вечера самостоятельно не удалось вспомнить ни одному из них, а потому они решили собирать общую картину произошедшего вместе, делясь тем, что помнил каждый. Гарри перед этим посетовал, что восстановить утерянную память после пули в голове ему было проще, да и боли такой он тогда не ощущал.

И ведь все они помнили, что начинались их приключения совершенно невинно. Самым неприятным происшествием в первой половине прошедшего дня стал момент, когда Джей Би и Феликс (пес Рокси) не поделили на пляже злосчастный мяч и подняли лай, распугав как детишек, так и взрослых.

Все пошло прахом, когда ближе к пяти вечера в какой-то мелкой закусочной они встретили почтенного возраста даму и её мужа. Незнакомка приветливо поздоровалась и рассказала, что, сидя за столиком неподалеку и услышав британский акцент, узнала в компании земляков, и они с мужем (все были уверены, что муж к этому решению никакого отношения не имел) надумали подойти и поздороваться. И всё было бы хорошо, если бы та самая дама не сочла Гарри и Мерлина парой геев, гордыми родителями Эггзи и Рокси. Мерлину, видимо, подобный расклад не понравился, и он, рассмеявшись, ответил:

- О нет, всё совсем не так.

Теперь нужно было пояснить даме, а как же оно на самом деле. Сделать этого никто не решался. Шокировать сконфуженную женщину ещё больше не хотелось. И тут Рокси выдала историю о том, как они с Эггзи, её женихом, притащили своих отцов-трудоголиков в незапланированный отпуск. Хвала небесам, никто из упомянутых ею не пил и не ел в этот самый момент, иначе всё могло бы закончиться плачевно.

Женщина конечно же поверила, умилилась и тут же выдала - видимо, не боясь сделать ситуацию ещё хуже:

- Эггзи очень похож на вас, Гарри. Одно лицо.

И вот на этот раз Гарри действительно поперхнулся пивом.

- Да неужели? – поинтересовался Эггзи, комично вздернув брови.

- Определенно. А вот Роксана на удивление, простите, имеет не так уж много общих черт с вами, - обратилась она к Мерлину.

- Слава богу, - выдохнул тот едва слышно, поглядывая при этом на Гарри, который всё ещё старался откашляться. А обратив внимание на повисшую неловкую тишину и удивленное лицо пожилой дамы, поспешил добавить:

- Не поймите меня превратно, я просто счастлив, что Роксана унаследовала черты её покойной матушки.

- Ох, - женщина схватилась за сердце и, сочувственно глядя на Рокси, высказала свои соболезнования.

- Но пока я рядом, с ней всё будет в порядке, - заверил Мерлин. Эггзи едва удержался от смеха. Помог каблук босоножек Рокси, угрожающее нависший над его левой ступней.

- Да, - подал голос отдышавшийся Гарри, - К тому же мы все теперь в каком-то плане её семья.

- Ага, шведская, - добавил Эггзи настолько тихо, что услышала его только Рокси, тут же исполнившая свою угрозу, всё-таки придавив его ногу жутким каблуком.

Когда милая новая знакомая попрощалась с компанией, Мерлин спрятал лицо в ладонях и сказал, что им всем, пожалуй, не помешало бы теперь выпить.

Четкая память всех четверых о событиях прошедшего вечера обрывалась как раз на этом самом месте.

Затем, судя по всему, было слишком много выпивки, слишком мало закуски и караоке-бар, в котором выяснилось, что никто из них не умеет петь, но Гарри и Эггзи это вовсе не помешало мучить уши посетителей полчаса кряду.

А позже - ночной клуб, в котором какой-то несчастный решил, что у него получится незаметно подсыпать наркотик Рокси в выпивку и, опоив девушку, похитить её. Эггзи поступил как истинный рыцарь и бросился на помощь, позабыв лишь о том, что Ланселот далеко не принцесса в башне и вполне способна за себя постоять. В итоге Эггзи досталось тоже, хотя ущерб был не сравним с травмами горе-похитителя. Обидно лишь, что наркотик в выпивку пытался подсыпать тот идиот, а из клуба за драку выгнали Рокси вместе со всеми её спутниками.

После этого они, кажется, отправились на пляж и, возможно, даже купались голышом. К тому моменту мозг каждого из присутствующих то ли сжалился над ними и отключил «функцию записи видео», то ли просто отключился (что вероятнее), так что знать наверняка было невозможно.

Рокси считала, что после этого они с Мерлином оставили Гарри и Эггзи на пляже, а сами отправились к отелю. Это было похоже на правду, потому что сам Эггзи смутно помнил, как они с Гарри потом едва не занялись сексом в лифте. И как лифт незаметно для них обоих остановился на одном из этажей отеля и радушно раскрыл свои двери для той самой дамы, которой они не давеча чем пару часов назад рассказывали о теплых семейных отношениях.

- Ну, по крайней мере она не станет нам докучать больше, - улыбнулась Рокси, дослушав рассказ. Эггзи был последним, кто делился своими впечатлениями о вчерашнем вечере и его слова завершали сбор замысловатой мозаики пьяных затуманенных воспоминаний.

- Да, пожалуй, - согласился Гарри, прижимая ладонь ко лбу так, словно говорить ему было физически больно.

- Предлагаю отныне контролировать количество выпивки, - строго заметил Мерлин, распластавшийся в кресле.

- Заметано, - пробубнил Эггзи, наливая себе очередной стакан холодной воды.

- Сегодня, значит, на пляж не идем? Мы ведь планировали закопать Джей Би в песок и посмотреть, что из этого выйдет, - обратился он к Рокси.

- Закопаем, - устало выдохнула она, - Но не сегодня. Завтра. Главное, чтобы нас самих, убитых похмельем, завтра в землю закапывать не пришлось.

Настенные часы над кроватью в номере раздражающе громко затикали в наступившей тишине. Мерлин тяжело вздохнул. По его подсчетам до конца этого безобразия оставалось ещё три дня, шестнадцать часов и сорок две минуты.

текст на ao3
+ коллаж на тумблере

имхо, 1. это надо в принципе прочесть тем, кто смотрел кингсмана, просто настроение поднимется, 2. это видео тоже обязательно к просмотру
гггг

@темы: шоб позырить, kingsman, hartwin

---

oh really? so we're still banging?

Ура, я уже почти вышла из того возраста, когда находятся особо остроумные граждане, которые обязательно поздравят тебя с днем рождения в 00:00.
Это какой-то отдельный вид сапиенсов - те, кто начинает отсчет нового дня не с момента, когда они просыпаются, а в 12.
Пока что мне попались аж 2 прекрасные штуки по моим любимым пэрингам, и я их выложу сюда.
Хотя Курт\Себастьян тут никому нафиг не сдался, но я не знаю... Это не "активный" OTP у меня уже больше года, но каждый раз когда я их вижу у меня сердце... поет))))
Господиблагослови "Флэш", теперь можно много-много ау-шек делать.

Кстати, как AU вообще звучит по-английски?.. В сокращенном варианте.

Glee AU: Kurt and Sebastian attend NYADA but they’re so not friendly. In fact other students refer to them as ‘crazy ass rivals who insult each other in the hallways’. However, when they get an opportunity to star in a student film, Sebastian notices that Kurt is getting himself into something he’s not sure he wants to share.

@темы: гиф, дорогой дневник, kurtbastian

---

Чего заслуживает Сталин

>>> snob.ru/profile/28353/blog/92767

Оказывается, меня можно вывести из себя! Ура, я живой!

Евгений Грин пишет мне вопрос в комментариях:

«Андрей, у меня был в голове совершенно другой комментарий, потом я прочитал про Сталина. И возник вопрос. Сталин кроме поругания и забвения больше ничего не заслуживает? Его можно рассматривать только как кровавого тирана и экономические, индустриальные вопросы не важны?»

Евгений, сразу прошу прощения за эмоции, я уважаю Вас и Ваш вопрос. Но уж больно он страшный.

Итак, Евгений, любитель частных самолетов и гоночных машин, судя по заставке в ФБ, носитель длинных волос и любитель публичных выступлений, судя по фотографии. Рассказываю:

Вы уже десяток лет, после голодного студенчества, когда одну шинель вам приходилось носить пять зим, а ботинки (тоже одни) вам латал знакомый сапожник «за так», работаете инженером в КБ в Москве. На дворе расцвет СССР, Вы недавно смогли с женой и дочкой переехать из холодного угла избы ее родителей в районе нынешней ул. Свободы в отдельную комнату 9 кв. м в доме-малоэтажке на Соколе (правда у вас на 18 комнат один туалет и кран, из которого течет ржавая холодная вода, но по сравнению с промерзающим углом это роскошь). Жена работает учителем в школе, дочь — в яслях (вам повезло), двух зарплат с шестидневной работы вам хватает на скромную еду и типовую одежду, иногда к празднику вы можете даже подарить что-то жене, например, «вечную» ручку. Жену вы любите и балуете: она молодая (родилась в канун революции), уже «новый человек», нежная и добрая. Зря вы ее балуете — не знает она, что можно, а что нельзя. Лучше бы били, как большинство ваших бывших соседей по деревне ее родителей! Как-то в школе на педсовете, на разборе, почему не все учителя в достаточной степени доносят до классов справедливость и своевременность расправы с предателями и изменниками, она не только не выступает с сообщением о всеобщей радости, но даже тихо говорит своей многолетней подруге и коллеге: «Как этому вообще можно радоваться, какие бы они ни были, они же люди!» Говорит она это тихо, но доносов будет написано целых три, один — от подруги. Жену вашу возьмут через неделю, в час ночи. Будут спокойны и вежливы, вы на два голоса будете кричать, что это ошибка, и они будут уверять: конечно ошибка, но у нас приказ, мы довезем до места, там разберутся и сразу отпустят. Утром вы начнете пытаться выяснять, а ваши друзья на вопрос, как выяснить, будут уходить от разговора — и сразу от вас, при следующей встрече вас просто не замечая. Наконец вы дорветесь до нужного кабинета, но вместо ответов вам начнут задавать вопросы и покажут признательные показания: ваша жена была членом троцкистской группы, связанной с японской разведкой. Цель — развращать школьников и опорочивать советскую власть. На листе с показаниями будет ее подпись, дрожащая и слабая, в углу две капли крови. От вас будут требовать дать косвенные улики: «Не могла же она не говорить с вами на эти темы? С кем из подозрительных лиц она встречалась?» Вы будете кричать: «Этого не может быть, я знаю ее! Это провокация контрреволюционеров! Я буду жаловаться вплоть до товарища Сталина!» — «Ну хорошо, — скажут вам. — Вы сами решаете, помогать органам или нет. Идите». Впрочем, возможно, что вид крови вызовет у вас приступ тошноты, к голове прильет, станет жарко, руки похолодеют и начнут мелко дрожать, а в груди появится мерзкое чувство тоски. Вы сгорбитесь и неожиданно услышите свой голос, говорящий: «Да, да, да, конечно, теперь я понимаю, да, она говорила мне не раз, но я думал что это она — от доброты, но я, знаете ли, я всегда ей твердо говорил...» — «Пишите», — подвинет вам карандаш «начальник». И вы напишете. Но это неважно, потому что в обоих случаях за вами придут через 4 дня — 4 дня, в течение которых вас не будут замечать коллеги и знакомые, и даже родители жены не пустят вас на порог. Вы пройдете все стадии — возмущения и страха; после первых побоев — ужаса и возмущения; когда вы усвоите, что бить вас будут дважды в день — в камере «по-народному», отбивая почки, ломая нос и разбивая лицо, а на допросе «по-советски», выбивая печень, разрывая диафрагму, ломая пальцы, раздавливая половые органы, — вы сживетесь с ужасом, и никаких других чувств у вас больше не будет. Вы даже не будете помнить, что у вас была дочь (и где она?) и жена.

Вам повезет. Вы быстро подпишете все, что надо. Еще 6 человек возьмут на основании ваших показаний, лишь одного из них вы знаете, это тот коллега, который отказался с вами здороваться. Когда вы будете подписывать показания на него, только на этот миг у вас проснутся человеческие чувства: вы будете испытывать злорадное удовлетворение. Чудо будет в том, что вас обвинят всего лишь в недонесении (либо следователям приятно сочинять сложные истории, либо есть разнарядка на разные статьи). Вы отправитесь в лагерь, просидев 5 лет, попадете на фронт, в первом же бою вас ранят в руку, она так никогда и не выздоровеет до конца, и поэтому опять на фронт вы не попадете — вас вернут в ваше КБ. Бить вас в лагере (чуть вернемся назад) будут еще много и часто, зубы будут выбиты, нос свернут навсегда, пальцы, которые умели играть на гитаре, больше никогда не смогут даже нормально держать ручку. Вы никогда уже не сможете спокойно смотреть на еду и будете запасать под подушкой черные корки, вы будете пожизненно прихрамывать, никогда не спать больше четырех часов и вскакивать от каждого шороха, а звук машины за окном ночью будет вызывать у вас сердечный приступ.

Вы попытаетесь найти вашу дочь, но не найдете: ее отправили в специальный детдом для детей врагов народа, дальше война и следы теряются. Архивы бы помогли, но они закрыты и не будут открыты.

Вы никогда не узнаете, что сталось с вашей женой, но я вам расскажу — я же все знаю. Вашу жену доставили в приемник и сразу там же, не дожидаясь допроса, изнасиловали находившиеся в том же приемнике уголовники. Их было шестеро, у них было два часа, охрана не торопилась, а следователь запаздывал — много работы. Она сопротивлялась примерно минуты три, пока ей не выбили 5 зубов и не сломали два пальца. Вот почему ей было трудно подписывать признание. Но кровь на бумаге была от разорванного уха (разбитый нос уже не кровоточил после пятичасового допроса). Ухо ей разорвали на допросе — следователь, не дожидаясь ответа, будет ли она признаваться, ударил ее несколько раз подстаканником по голове (на самом деле он злился, что чай холодный, работы до черта, и девка красивая и в теле, почему сволоте уголовной можно, а ему, офицеру, нет?!). Она тоже быстро все признала и подписывала все, что скажут, один раз только она заколебалась — когда подписывала показания на вас. Но ей сказали, что отправят в мужскую камеру, и она подписала. Ее тоже быстро отправили в лагерь. Но она была менее гибкой — вы быстро научились прислуживать блатным и воровать пайку, когда никто не видит, а она все пыталась защищать других от издевательств, за что ее ненавидели и блатные, и забитые доходяги. Как-то через примерно год, когда она сказала что-то типа «нельзя же так бить человека!», кто-то из блатных баб придумал: «Ах нельзя? Ну так мы должны тренироваться, чтобы правильно научиться — даешь, б*дь ДОСААФ!» Ее раздели и били, показывая друг другу, кто как умеет, а «политических» заставили оценивать удары по десятибалльной шкале. Каждый удар вызывал оживленные споры среди жюри, ведь надо было отдать кому-то предпочтение, а проигравший мог обидеться. Никто не заметил, когда она умерла: упала быстро, били лежащую. Заметившая сказала: «Сука, сдохла, так не интересно. Шабаш всем!»

Вы прожили еще 15 лет после войны, умерли в 50 лет от инсульта. Вы жили все это время конечно не в своей старой комнате на Соколе, а в полукомнате, которую Вам выделил Минсредмаш (за картонной перегородкой жила семья из 4 человек, дверь была одна, но и туалет уже всего на 7 комнат). Половину этого времени вы получали большинство товаров (а нужно-то вам было всего ничего) по карточкам и талонам. Вы так и не успели купить радиоприемник, слушали радиоточку, которая была на половине соседей, но почти всегда включена. Когда у вас отказала левая половина, вас уже через 6 часов вывезли в больницу и положили на матрас в коридоре. К вам не подходили, так как признали безнадежным. Вы умирали в своей моче и экскрементах еще около суток, но это было ничто по сравнению с лагерем — это было так же хорошо, как отправка на фронт, как ранение, как узнать, что рука не будет работать, как верить в то, что ваша жена умерла и не мучается (до 56-го вы только верили, а не знали).

Я хочу, чтобы вы знали: все, что с вами случилось, нельзя рассматривать в отрыве от экономических и индустриальных вопросов. Ибо есть еще те, кто верит, что Россия стала экономически сильной если не за счет ваших небольших неприятностей, то по крайней мере одновременно с ними.

Ну что ж. Давайте не будем в отрыве. Россия в это же время пережила чудовищный голод (до 8 млн жертв, до 3 млн умерших напрямую от голода) — единственная в Европе. Россия распродала фантастические запасы драгоценностей и искусства. Россия содержала в голоде, холоде и болезнях своих граждан — все время до войны и 20 лет после. Для чего? Для того чтобы суметь выпускать только и исключительно танки, пушки, военные самолеты и автомобили, обмундирование и сапоги. Россия ни тогда, ни после того не смогла произвести ни одного стоящего потребительского товара, ни одной своей технологии (даже ракеты и ядерную бомбу украли). Правда, груды танков не спасли СССР от вдвое меньшего по численности и вооруженности врага, который пропахал всю европейскую часть, пока мы перевооружались американскими подачками и ели американскую тушенку.

Цена страха Европы перед коммунизмом, цена сталинской стратегии «ледокола», цена коллаборационизма перед войной — 26 млн жизней. Цена репрессий — не менее 3 млн трупов и 6 млн вернувшихся из лагеря. Цена раскулачиваний и «вредительских-расхитительских» законов — еще 4 млн. Треть страны. Зачем? Чтобы сперва за счет Запада начать делать плохую сталь и старые танки, а потом уставить свои заводы трофейными станками и работать на них до 21-го века? Чтобы безнадежно отстать в сельском хозяйстве (генетика — буржуазная лженаука) и кибернетике (продажная девка империализма)? Чтобы до 90-х годов не изжить бараки, до 80-х не избавиться от господства коммуналок? Чтобы телевизор через 30 лет после войны стоил полугодовую зарплату кандидата наук, автомобиль — 5 лет работы, квартира (кооператив!) — 20 лет работы, если позволят, и где дадут — там дадут?

СССР родился нищей страной, был нищей страной при Сталине и умер нищей страной. Диктатуры богатыми не бывают (если это не Сингапур).

Нам нужна десталинизация. Это чудовище и спустя 60 лет после смерти продолжает тянуться к нам своими лапами — через тех, у кого нет воображения. Надеюсь, у вас оно есть, и вы сможете представить себе: ваш ребенок наконец уснул, и вы с женой посидели у лампы, на которую накинут платок, стоящей на стуле. Она говорила вам что-то о том, как это жестоко — не только наказывать предателей (ну конечно, иначе никак, я же понимаю), но еще и радоваться казням, это же средневековье какое-то, я же учитель истории, я же знаю... Вы еще сказали ей «смотри, договоришься!» и смеялись. Вы легли заполночь и еще не заснули, когда услышали шум машины под окном. Машин в то время ездило мало, но мало ли что за дела у людей в городе — вы не придали этому значения...

---

The truth can only be recalled, never invented.

Marilyn Monroe

@темы: quotes, профессий много, но прекрасней всех...

---

Обсуждаю с Джейн безумно популярную на тумблере АУшку флорист\татуировщик.

bagginshield and hartwin speculation

Она особенно популярна в фандоме Хоббита, ибо идеальна для Бильбо и Торина.
Суть АУ, кто не знает, в том, что вам надо представить свой любимый пэринг в качестве татуировщика и, соответственно, флориста...
... во всех подробностях...
... а потом поменять их ролями.
То есть в варианте с Бильбо\Торин автоматически распределяешь их как Бильбо-флорист и Торин-татуировщик.
Но если это поменять, то это просто вынос мозга.

Вот думаю над этим вариантом для Эггси и Гарри.
Сразу они даже и не вписываются.
В итоге Эггси у меня вышел флористом. Помните, он жаловался, что работы вообще нет? Предположим, что его отчим - не просто бандит, а из цветочной мафии. И Эггси начинает работать у него.
А Гарри... Я думаю, он на очередном задании получает травму (скорее даже психологическую), но при этом в нем еще остается жажда причинять людям боль и видеть кровь... И делать это так, что это смело можно называть искусством.
Hence, tattooing.

@темы: bagginshield, hartwin

---

a skunk and a mountain lion

@темы: зверики

---

@темы: псих

---

очередной потрясающий капс  Lidi

@темы: kingsman, hartwin

---

до лета 2 дня, а новогоднего настроения всё нет (с)

др как обычно отмечать совершенно не хочется, настроения нуль, но зато аккурат в этот день у меня будет, пусть пока и захламленная и грязная, моя квартира.
тоже достижение.
когда меня спрашивают, что мне дарить, у меня только один ответ: грунт!! и семена.

вот лампу огромную нашла. клевая лампа.

big ideas

так что пока напишу про свои сквики в фанфикшене.

осторожно kink-shaming

короче одна из вещей, которая не перестает меня напрягать, это possessiveness. очень популярный кинк. это когда в сексе один другому говорит что-то из разряда "ты МОЙ", и партнер тут же кончает обязательно, также нужно засосы оставлять на видных местах, чтоб все видели, и при людях обязательно обнимать и вообще всячески показывать, чей это человек.
что это за фигня, ну.

а конкретно в кингсмане я не люблю, когда гарри поправляет речь эггси. потому что канон напрямую гласит, что дело не в речи и не в акценте никаким образом. к тому же эггси явно conveniently оч умный, у него нет проблем, чтобы когда нужно правильно говорить.
я просто обожаю речь эггси (хотя реальное британское быдло пострашнее нашего, имхо), и поэтому очень не люблю, когда гарри неканонно пытается что-то там поменять.

@темы: нытье, yep dats me, the diagnosis is... butthurt, iPhone, bitch!, personal place, kingsman, hartwin

---

Спасибо, Ася, от всех "ем сколько хочу и не полнею".

Наш организм всегда согласен съесть больше еды, чем ему на самом деле нужно. Но ладно бы все люди толстели, это хотя бы было не так обидно. А на практике у каждого человека найдутся знакомые, которые утверждают, что едят сколько хотят, калории не подсчитывают, спортом не занимаются, и все равно их прямо сейчас можно звать сниматься в порноролике для любителей скелетов. Не надо им завидовать: обычно у них много других проблем. Скорее всего, они действительно едят слишком мало – просто потому, что у них такая суматошная жизнь, что сходить пообедать на работе совершенно некогда, дома нет ни заботливой бабушки, ни заботливого мужа, который бы напоминал им, что люди иногда завтракают и ужинают, и вообще у них постоянный стресс, то есть физиологические реакции, притупляющие чувство голода (на самом деле тут все неоднозначно, стресс может не только подавлять, но и стимулировать аппетит – мы к этому еще вернемся).
www.litres.ru/asya-kazanceva/kak-mozg-zastavlya...

@темы: quotes

---

the sex scenes in blue is the warmest color were clearly shot for the male gaze and have been condemned by julie maroh, who wrote the graphic novel it was based on. the actresses themselves, lea seydoux and adele exarchopoulos, were harassed by the director abdellatif kechiche while filming those scenes, forced to do an excessive amount of takes to the point where it was ‘humiliating’

@темы: из всех искусств для нас важнейшим..., lgbt+

---

вообще не понятно, что делать, когда настрой только на фики, а хорошие-то кончились

@темы: а русские вот хоть убейте не читаются. даже если написаны отлично.

---

Famous Novelists on Symbolism in Their Work and Whether It Was Intentional

It was 1963, and 16-year-old Bruce McAllister was sick of symbol-hunting in English class. Rather than quarrel with his teacher, he went straight to the source: McAllister mailed a crude, four-question survey to 150 novelists, asking if they intentionally planted symbolism in their work. Seventy-five authors responded. Here’s what 12 of them had to say. (Copies of the survey responses can be found at the Paris Review.)

MCALLISTER'S LETTER

“My definition of symbolism as used in this questionnaire is represented by this example: In The Scarlet Letter there are four major characters. Some say that Hawthorne meant those four to be Nature, Religion, Science or other similar symbols in disguise. They apply the actions of the four in the story to what is presently happening or will happen to Nature, Religion, Science, etc.”

Ayn Rand: “This is not a ‘definition,’ it is not true—and therefore, your questions do not make sense.”

MacKinlay Kantor: “Nonsense, young man, write your own research paper. Don’t expect others to do the work for you.”

QUESTION 1

“Do you consciously, intentionally plan and place symbolism in your writing?... If yes, please state your method for doing so. Do you feel you sub-consciously place symbolism in your writing?”

Jack Kerouac: "No."

Isaac Asimov: “Consciously? Heavens, no! Unconsciously? How can one avoid it?”

Joseph Heller: “Yes, I do intentionally rely on symbolism in my writing, but not to the extent that many people have stated…No, I do not subconsciously place symbolism in my writing, although there are inevitably many occasions when events acquire a meaning additional to the one originally intended.”

Ray Bradbury: “No, I never consciously place symbolism in my writing. That would be a self-conscious exercise and self-consciousness is defeating to any creative act. Better to let the subconscious do the work for you, and get out of the way. The best symbolism is always unsuspected and natural."

John Updike: “Yes—I have no method; there is no method in writing fiction; you don’t seem to understand.”

Norman Mailer: “I’m not sure it’s a good idea for a working novelist to concern himself too much with the technical aspects of the matter. Generally, the best symbols in a novel are those you become aware of only after you finish the work.”

Ralph Ellison: “Symbolism arises out of action…Once a writer is conscious of the implicit symbolism which arises in the course of a narrative, he may take advantage of them and manipulate them consciously as a further resource of his art. Symbols which are imposed upon fiction from the outside tend to leave the reader dissatisfied by making him aware that something extraneous is added.”

Saul Bellow: “A ‘symbol’ grows in its own way, out of the facts.”

Richard Hughes: “[Consciously?] No. [Subconsciously?] Probably yes. After all, to a lesser extent, the same is true of our daily conversation—in fact, of everything we think and say and do.”

QUESTION 2

“Do readers ever infer that there is symbolism in your writing where you had not intended it to be? If so, what is your feeling about this type of inference? (Humorous? annoying? etc.?)”

Ray Bradbury:

Ralph Ellison: “Yes, readers often infer that there is symbolism in my work, which I do not intend. My reaction is sometimes annoyance. It is sometimes humorous. It is sometimes even pleasant, indicating that the reader’s mind has collaborated in a creative way with what I have written.”

Saul Bellow: “They most certainly do. Symbol-hunting is absurd.”

Joseph Heller: “This happens often, and in every case there is good reason for the inference; in many cases, I have been able to learn something about my own book, for readers have seen much in the book that is there, although I was not aware of it being there.”

John Updike: “Once in a while—usually they do not (see the) symbols that are there.”

Jack Kerouac: “Both, depending how busy I am.”

QUESTIONS 3

“Do you feel that the great writers of classics consciously, intentionally planned and placed symbols in their writing? ... Do you feel that they placed it there sub-consciously?”

John Updike:

[“Some of them did (Joyce, Dante) more than others (Homer) but it is impossible to think of any significant work of narrative art without a symbolic dimension of some sort.”]

Ray Bradbury: “This is a question you must research yourself.”

Joseph Heller: “The more sophisticated the writer, I would guess, the smaller the use of symbols in the strictest sense and the greater the attempt to achieve the effects of symbolism in more subtle ways. “

Ralph Ellison: “Man is a symbol-making and –using animal. Language itself is a symbolic form of communication. The great writers all used symbols as a means of controlling the form of their fiction. Some place it there subconsciously, discovered it and then developed it. Others started out consciously aware and in some instances shaped the fiction to the symbols.”

Jack Kerouac: “Come off of it—there are all kinds of ‘classics’—Sterne used no symbolism, Joyce did.”

QUESTION 4

"Do you have anything to remark concerning the subject under study, or anything you believe to be pertinent to such a study?"

Richard Hughes:
[“Some of them did (Joyce, Dante) more than others (Homer) but it is impossible to think of any significant work of narrative art without a symbolic dimension of some sort.”]

Ray Bradbury: “This is a question you must research yourself.”

Joseph Heller: “The more sophisticated the writer, I would guess, the smaller the use of symbols in the strictest sense and the greater the attempt to achieve the effects of symbolism in more subtle ways. “

Ralph Ellison: “Man is a symbol-making and –using animal. Language itself is a symbolic form of communication. The great writers all used symbols as a means of controlling the form of their fiction. Some place it there subconsciously, discovered it and then developed it. Others started out consciously aware and in some instances shaped the fiction to the symbols.”

Jack Kerouac: “Come off of it—there are all kinds of ‘classics’—Sterne used no symbolism, Joyce did.”

QUESTION 4

"Do you have anything to remark concerning the subject under study, or anything you believe to be pertinent to such a study?"

Richard Hughes:

[“Have you considered the extent to which subconscious symbol-making is part of the process of reading, quite distinct from its part in writing?”]

Jack Kerouac: “Symbolism is alright in ‘fiction’ but I tell true life stories simply about what happened to people I knew.”

John Updike: “It would be better for you to do your own thinking on this sort of thing.”

Iris Murdoch: “There is much more symbolism in ordinary life than some critics seem to realize.”

Ray Bradbury: “Not much to say except to warn you not to get too serious about all this, if you want to become a writer of fiction in the future. If you intend to become a critic, that is a Whale of another color…Playing around with symbols, even as a critic, can be a kind of kiddish parlor game. A little of it goes a long way. There are other things of greater value in any novel or story…humanity, character analysis, truth on other levels…Good symbolism should be as natural as breathing…and as unobtrusive.”

* * *

In case you were wondering, McAllister eventually became an English professor.

http://mentalfloss.com/article/30937/famous-novelists-symbolism-their-work-and-whether-it-was-intentional?utm_source=Facebook&utm_medium=Partner&utm_campaign=DYK

@темы: quotes, литература